Старые и седые официантки ночью в кафе отказались от него...
И когда я иду по освещенным тротуарам и заглядываю в окна столовых,
Я вижу, что они его потеряли...
Я вижу людей, сидящих на скамейках, и потому как они сидят и смотрят, я понимаю, что его у них больше нет...
Я вижу людей, ведущих машины, и потому как они ведут машины, я понимаю - они никого не любят, и никто не любит их, и секс их не интересует, и все это забыто как старый фильм...
Вижу людей в супермаркетах и универмагах, что-то покупающих, двигающихся по проходам, и по тому, как сидит на них одежда, по тому, как они двигаются, по их лицам, по их глазам, я понимаю, что им нет ни до чего дела, и ничему нет дела до них...
Каждый день я встречаю сотню абсолютно сломленных людей, я вижу тысячу людей, которые никому и ничему не сочувствуют, и никто не сочувствует им...
Повсюду я вижу людей, которым нужна пища, кров и одежда, они сосредоточены на этом.
Я не понимаю, почему эти люди не исчезают?
Не понимаю, почему эти люди не умирают?
Почему их не убивают облака, почему их не убивают собаки? Почему их не убивают цветы и дети?
Я не понимаю, они наверно уже убиты?
И всё же я не могу привыкнуть к тому, что они есть, потому что их очень много; каждый день, каждую ночь их всё больше и больше - в метро, в домах и парках; и им не страшно, от того, что они не любят, и никто не любит их...
И когда я иду по освещенным тротуарам и заглядываю в окна столовых,
Я вижу, что они его потеряли...
Я вижу людей, сидящих на скамейках, и потому как они сидят и смотрят, я понимаю, что его у них больше нет...
Я вижу людей, ведущих машины, и потому как они ведут машины, я понимаю - они никого не любят, и никто не любит их, и секс их не интересует, и все это забыто как старый фильм...
Вижу людей в супермаркетах и универмагах, что-то покупающих, двигающихся по проходам, и по тому, как сидит на них одежда, по тому, как они двигаются, по их лицам, по их глазам, я понимаю, что им нет ни до чего дела, и ничему нет дела до них...
Каждый день я встречаю сотню абсолютно сломленных людей, я вижу тысячу людей, которые никому и ничему не сочувствуют, и никто не сочувствует им...
Повсюду я вижу людей, которым нужна пища, кров и одежда, они сосредоточены на этом.
Я не понимаю, почему эти люди не исчезают?
Не понимаю, почему эти люди не умирают?
Почему их не убивают облака, почему их не убивают собаки? Почему их не убивают цветы и дети?
Я не понимаю, они наверно уже убиты?
И всё же я не могу привыкнуть к тому, что они есть, потому что их очень много; каждый день, каждую ночь их всё больше и больше - в метро, в домах и парках; и им не страшно, от того, что они не любят, и никто не любит их...