Рвется кожа на пальцах
И белеет сталь игл от напряжения.
Сколько можно метаться
И срываться на крайность, чтоб не быть съеденным.
Что ж слова все рассыпались
В непонятный, бессмысленный, буквенный мусор.
Я двухмерной картинкой
На столбах агитирую, становясь частью улицы.
Бесконечность навязана
Терпеливым ветром, приходящим с проверками.
Только он и останется
И инерция волн с неизменяемым вектором.
И белеет сталь игл от напряжения.
Сколько можно метаться
И срываться на крайность, чтоб не быть съеденным.
Что ж слова все рассыпались
В непонятный, бессмысленный, буквенный мусор.
Я двухмерной картинкой
На столбах агитирую, становясь частью улицы.
Бесконечность навязана
Терпеливым ветром, приходящим с проверками.
Только он и останется
И инерция волн с неизменяемым вектором.